Надо сказать, что в радиоработе Николаю Муравьеву помогало не только серьзное отношение к делу, “муравьевское” трудолюбие, хорошие знания, но еще один природный дар. Бог одарил его уникальным слухом. Услышав несколько раз какое-либо классическое музыкальное произведение, он мог его, конечно, не спеть, но просвистеть “нота в ноту”. При желании он мог просвистеть всю популярную и даже малопопулярную музыкальную мировую классику, что он и делал в 60-е годы, строя свой дачный домик. Стучал молотком и насвистывал Глинку или Равеля.
При подготовке в радиоклассе Николаю очень пригодился его музыкальный слух, “радиопочерк” у Муравьева был четкий и очень красивый.
Николай Семенович Муравьев:
“... 30 апреля 1941 года было объявлено, что 1 Мая на почетное дежурство на радиостанции учебной базы пойдет Муравьев. Там я с разрешения начальника радиостанции связывался с Нерчинском, с какой-то частью на границе с Монголией. Таким образом, 1 мая 1941 года - мой первый рабочий день (не считая, конечно, сбора колосков на колхозном поле).
В мае 1941 года штаб базы и радиостанции выехали в степь за 15-20 километров от Укурея.
Дней за десять до начала войны я по заданию штаба на учебной радиостанции принял сообщение правительства СССР о том, что никакой войны не ожидается, что Германия не будет воевать. Я переписал это сообщение и унес в штаб, они тут же согласились с мнением правительства, были очень радостные.
Днем 22 июня 1941 года (время в Забайкалье на шесть часов опережает московское) стало известно о нападении Германии на СССР.
Все решили, что скоро война будет закончена как на Халкин-Голе (база там принимала участие) и как с Финляндией. Было множество письменных и бесчисленное количество устных обращений к руководству об отправке на запад, чтоб не опоздать к разгрому немцев. Отбирали добровольцев и лучших”.
Итак, под утро 22 июня 1941 года, нарушив договор о ненападении, Гитлер ввел войска в СССР. Началась Великая Отечественная война.
Агния Семеновна Семенова (Муравьева):
“Началась война. Из окна нашего дома были видны огни над Москвой. Это, я думаю, немцы вешали осветительные бомбы. И тогда родители решили, что мама с Юлей и Ирой уедут на время (думали, что война скоро кончится) в Зеленодольск.
Мы с папой остались, а в августе на заводе случился взрыв готовой продукции, страшный взрыв. Говорили, что диверсия. Папа меня отправил к маме”.
Юлия Семеновна Зорина (Муравьева):
“Когда мы уехали из Рошали, сначала приехали в Зеленый Дол. Мы с Ирой пошли в школу. Жили у сестры Зины Рыбаковой.
Школа была переполнена, и я в 6-ом классе училась во вторую смену. Пришлось домой ходить через лес ночью. Страшно было, вспоминалось: ”Русалка на ветвях сидит...” Иногда ждали девочек постарше и шли с ними вместе”.
Агния Семеновна Семенова (Муравьева):
“Затем мы все переехали в Сухоречье. Юля с Ирой учились в Большом Убрене, я не училась, т.к. 8 класса там не было...”
Юлия Семеновна Зорина (Муравьева):
“Когда переехали в Кугунер (Сухоречье), я закончила семилетнюю школу в деревне Большой Убрень ... в 1943 году и поступила в Санчурское педучилище”.
В Сухоречье по-прежнему жили Василий Тимофеевич и Юлия Яковлевна Муравьевы. Уже будучи людьми почтенного возраста, они продолжали работать.Агния Семеновна Семенова (Муравьева):
“Дедушка Василий Тимофеевич во время войны обувал в лапти всю деревню. Я думаю, что наша фамилия пошла от слова ”муравьи”, потому что предки наши работали как муравьи...”
Юлия Семеновна Зорина (Муравьева):
“Бабушку помню в 1942 году. Она ходила навещать родственников в Малый Убрень. Была она высокая, в длинном сарафане. Я встретила ее уже в деревне...
Еще помню в 1943 году, когда летом сушили зимние шубы. После этого я бабушку больше и не видела...
Деда помню. Он всегда вставал рано утром, шел на колхозный двор (там стояли лошади), кормил своих лошадей. Работал он в колхозе на новой лошади. Праздным я его не видела, он все время что-то делал...
Внешне на деда очень похож его внук, мой брат Николай...”
Летом и осенью 1941 года немцы, пройдя Орел, Калугу, Калинин, Волоколамск, Можайск, двинулись к Москве. Мирные граждане занимались сооружением оборонительных рубужей, вступали в народное ополчение.
Военные заводы готовят к эвакуации.
В октябре 1941 года завод из Рошали начали эвакуировать в город Реш на Урале. Семен Васильевич Муравьев вместе с другими рабочими был отправлен туда. На фронт его не направляли, так как возраст был уже не призывной - 50 лет.
Пока заводское оборудование и эшалоны с рабочими добирались до Урала, ситуация на фронте изменилась. Контрнаступление советских войск под Москвой в декабре отбросило врага на 100-300 километров. Рошальский завод с Урала вернули обратно. Семен Васильевич Муравьев с родственником Григорием Марасановым и со всем заводом снова поехали на запад.
Железная дорога, которая вела с Урала в Москву, проходила через станцию Зеленый Дол, от которой было совсем недалеко до Йошкар-Олы.
По дороге с Семеном Васильевичем Муравьевым и Григорием Марасановым произошла большая неприятность - у них украли документы. Это было очень опасно по военному времни.
Семен Васильевич, доехав до Зеленодольска, сошел с поезда и направился в Йошкар-Олу. Ехать в Рошаль он теперь уже не мог, так как все передвижение по стране разрешалось только по документам. Семен Васильевич пошел горком партии, все объяснил, и его направили на 289-й завод, где он и проработал до 1958 года (был маляром, плотником, занимался ремонтом производственных помещений).
Григорий Марасанов вместе с заводом хотел вернуться в Рошаль. Но за потерю документов его направили в штрафбат.
Григорий Марасанов погиб на фронте в 1943 году.
Пока завод ездил на Урал и обратно, мужа Зои Семеновны
Василия Ефимовича Ежова собирались направить на фронт, но когда завод вернулся, потребовались
рабочие, и его направили туда.
Зоя Семеновна Ежова (Муравьева): “Василия Ефимовича взяли на трудовой фронт - на Рошальский
завод. Он до учительства работал токарем, поэтому всю войну работал на заводе. В 1942, 1943 и
1944 годах рабочие с завода неделями не приходили домой, работали целыми сутками, спали под
верстаками прямо на металличнской стружке. Особенно (по рассказам Василия Ефимовича) тяжело
было в 4 часа утра. Прямо за станком засыпали. Мастер ходил и будил. С 1942 года я работала заведующей начальной школы, учителем
с четыремя классами одна. Работала в две смены. Свекровь вела хозяйство и сидела с Володей.
Осенью 1944 года мне дали помошницу, учительницу 10-ых классов, потому что у меня уже не было
сил. Отпусков у меня не было, летом тоже работала. Кто был ближе к Шатуре, тот на болоте убирал
торф. Некоторые работали в колхозе. Я в леспромхозе летом заготавливала сено на фронт. Так мы
жили во время войны”.
1
2
3
4
5
6
7
8
9
10
11
12
13
14
15
16
17
18
19
20
21
22
23
24
25
26
27
28
29
30
31